Мы с вами так привыкли к историям о похищении разного рода предметов искусства из музеев и с дико охраняемых выставок. С кодами, шифрами, отпечатками пальцев и сканированием сетчатки, с лазерной сигнализацией на пути в хранилище и не взрываемыми сейфами, к романтичным мошенникам, отбирающим у жадных коллекционеров общественное достояние и проч., что уже и забыли, что, пожалуй, самые прославленные воры чаще всего просто выносили понравившуюся им картину из музея.


портрет Стефана Брайтвизера, автор: Жан-Поль Матиф

Вот, например, Стефан Брайтвизер (пожалуй, самый известный ныне музейный вор) — обычный официант из Эльзаса, а вынес около 240 предметов из примерно 170 музеев мира. Он был сыном коллекционера, который посмел бросить его мать и забрать с собой всю коллекцию, а его матушка обставила дом мебелью из Икеи. Стефан был так возмущён, что даже пошёл изучать историю искусств в Страсбургском университете, но, видимо, решил, что это ему ни к чему, он лучше будет красть. Позже на суде он удивил не только судей и коллекционеров, но и музейных работников своей компетентностью и разборчивостью. Особенно он любил фламандскую и нидерландскую живопись.

Первого октября 1995 года, в свой 24 день рождения, он отправился в Баден-Баден на аукцион Sotheby’s и украл оттуда портрет Сибиллы Клевской работы Лукаса Кранаха-старшего. В марте 95го в Шато де Груер он вынес понравившийся портрет под курткой. В другой раз, поняв, что понравившийся гобелен не помещается в заготовленную под него сумку, Стефан свернул его трубочкой и выбросил в окно музея.

В 2001 его арестовали за кражу старинного охотничьего рожка из музея Рихарда Вагнера. При обыске под его кроватью нашли картины Питера Брейгеля-младшего, Виллема ван Алста, Йозефа ван Бредаля, Давида Тенирса, Корнеля де Лиона, Франсуа Буше и др. Ни Интерпол, ни специалисты по поиску украденных произведений искусства, ни ФБР не могли поймать Стефана с 1994 по 2001 год только потому, что он не пытался продавать украденное.

Тогда его отправили в тюрьму на 4 года, так воровал он не корысти ради, а из любви к искусству. Через 26 месяцев его выпустили за примерное поведение. За вандализм отсидела и его мать — Мирей Штенгель. Узнав, что сына поймали с поличным, она порубила несколько картин, а несколько утопила в пруду рядом с домом. Сколько отсидела подруга Стефана Анн-Катрин Клайнклаусс, которая изредка отвлекала особенно бдительных музейных надзирателей, неизвестно.

После освобождения Стефан Брайтвизер, как водится, написал книгу — «Признания похитителя произведений искусства». В апреле 2011 года вор снова попался. На этот раз он украл вазу эпохи ар-ново в ближайшем антикварном, после чего за ним установили слежку. Через два года Стефан попытался вазу продать, но попался. У его матери был обнаружен пейзаж кисти ученика Брейгеля, похищенный из одного брюссельского музея, ещё около 40 картин, 3 скульптуры, гобелен, а так же канделябры, часы и прочие безделушки, которые она по привычке пыталась утопить. В общем, ничего не изменилось: на Стефан с его матушкой, ни охрана в музеях.


Портрет Сибиллы, принцессы Клевской работы Лукаса Кранаха-старшего

Когда-нибудь, когда я сменю имя, фамилию, адрес, страну проживания и ориентацию, я расскажу вам, где можно купить героин, а пока по мелочам: за стадионом Заря на Колхидской. За тем самым, «уникальным футбольным комплексом» и невероятно крутым завтрашнем днём

А возьми-ка пройди по родному массиву
на серебряных шпильках и в мини
эдак после десяти с половиной,
чтоб тебя не только не изнасиловали,
но ни слова, чтоб не обернулась назад;
чтоб прямая спина, и пора в тренажёрный зал,
но вся из себя красивая.
Когда справа блюют, а слева берут в ларьке сигареты,
а ты знай себе пряменько по пятачку
аж до самого до подъезда -
это как прокачаться разом
с додетсадовского самого первого
аж до восьмидесятого левела
Юлия Исакова

Я уж ко всему привыкла — в «центре» левого берега как будто бы поспокойнее, но на самом деле за каждым углом поджидает опасность. Подворотни, арки, бараки, тихие дворики, после 22 только по светлым улицам, а ещё лучше на такси, а ещё лучше на такси и не одной.

Но вчера-то ещё и девяти вечера не наступило, народу на улице полно даже трезвого, и я с пакетом мандарин вообще без опасений ждала автобус. Подошёл какой-то тип в трениках адидас, слишком близко, говорит: «А девушки ещё и курят, да?» «Да», — отступаю назад, а он лекцию о вреде курения затеял. Смотрю на него, а ему лет 50, трезвый вроде, перегаром не дышит, табаком только. Киваю, — да, мол, вредно курить, ещё отступаю, оказываюсь в углу остановки, а он вдруг: «Да ладно, фиг с ним с курением. Всё. Молчу. Пойдём ко мне в гости!» Я и не думала ещё в тот момент, что он не шутит, сказала нет, но даже улыбнулась, выбралась из угла, подошла ближе к людям. А он сзади подходит, за логоть хватает и почти шепчет «пойдём в гости, пара часов всего».

Так я и бегала по остановке из стороны в сторону, посылала его (чёртова вежливость, надо было матом слать) громко, люди оборачивались, морщились. Этот в адидасе отходил, а потом опять подходил несколько раз, вдруг возник перед глазами, кинул на плечо и с криками «щас ещё пятерым позвоню!» понёс меня с остановки.

От визга и крика люди только больше морщились, обходили катившиеся из пакетика мандаринки. Спустя какое-то время удалось свалиться с его метра кажется восьмидесяти, уберечь фотоаппарат и термос, но, кажется, сломав ребро. В этот момент, очевидно, что-то щёлкнуло в голове у таксиста всё время стоявшего на остановке. Слабо помню, что за диалог у них произошёл, но таксист увёз меня куда надо и больше я ничего не помню

Бардак у вас на районе, пацаны. Разберитесь.

P.S. И не заговаривайте со мной о полиции даже.

6 марта 1997 года неподалёку от детского дома на улице Котовского произошло убийство, которое вызвало широкий резонанс не только в нашем городе. Те из вас, кто постарше, наверняка помнят, о чём речь, а кто-то даже, наверное, сам писал об этом в газеты и бложики.


Во-первых, убийство было явно заказным, что в широкую практику в Новосибирске вошло чуть позже. Во-вторых, оно не вязалось ни с одной из местных преступных группировок. В-третьих, интересны сами подробности дела, о которых я как раз и расскажу.


Четыре года следствие не двигалось с мёртвой точки, а потом внезапно в другом городе объявился молодой наркоман, который заявил, что стрелял он. Выстрелил, говорит, пять раз: в ключицу, в сердце и три раза в голову. Ему поверили и повезли в Новосибирск. Тут-то он и сдал следователю Сергею Демину соучастников. Это был единственный человек, который признался в преступлении, все остальные (а их было ещё шестеро) всё отрицали и призывали достопочтенную публику не слушать бред девятнадцатилетнего наркомана. Внимание! — мальчику (звали его Иван) было 19. И это спустя четыре года после тех пуль, что он выпустил из германского револьвера Armenius.


Сам револьвер был найден мальчишками из детдома намного раньше, и уже давно была установлена его принадлежность к этому делу, что никак не помогло Сергею Демину выйти на след убийц. Поэтому внезапно объявившемуся Ивану Хмелькову поверили и 14 марта 2001 года задержали предполагаемого заказчика — Зою Асютину, а в июле 2003го ей вынесли приговор — 10 лет лишения свободы.


Посреднику Тамаре Карамовой судья Лариса Чуб назначила 5 лет лишения свободы. Исполнителей Николая Трифаненкова, Игоря Шугаева и водителя Олега Милова лишили свободы на 16, 17 и 11 лет соответственно. Наркоман Иван Хмельков за сотрудничество со следствием и за свой юный на момент совершения преступления возраст получил 8 лет и 10 месяцев.


Зоя Асютина — председатель совета директоров новосибирской шоколадной фабрики — попросила бывшую сотрудницу Тамару Карамову найти людей, готовых убить Веру Копасову за $100 тыс. Вера Копасова совсем недавно стала директором фабрики. Назначили Веру на этот пост работники той самой фабрики и связано это назначение было с долгами ЗАО: во-первых, прежний директор Юрий Ильченко задолжал людям зарплату аж за 4 месяца; во-вторых, у фабрики уже было долгов по налогам и кредитам на 4 миллиона; в-третьих, для недостроенного нового корпуса фабрики стоимостью 38 млрд руб. требовалось на отделку и оснащение ещё $11 млн. Юрий Ильченко планировал решить эту проблему с помощью слияния с московким АО Бабаевский, и поначалу ярых противников не было, но потом по фабрике пробежал слух, что это необязательная мера и что Вера Копасова знает, как можно решить проблему. Приключилась революция, и Вера стала директором. Посидеть в кресле начальника ей удалось без малого три месяца — после восьмимартовского корпоратива её застрелили в собственном подъезде. При себе у неё был букет цветов и немаленькая сумма денег, которые убийцы не тронули, а потому версия с ограблением была сразу позабыта.


Ходили так же и слухи о том, что Вере нужно было кресло директора для того, чтобы стать депутатом городского совета. Вообще, фабрика, судя по всему, была рассадником разного рода сплетен: например, существовал слух о том, что кто-то кого-го заставлял подписывать разные бумаги; что Зоя Асютина была чуть ли не лучшей подругой Веры, хоть и оппонентом в тех разборках со слиянием, что одна другую мечтала подсидеть и прочее, прочее, прочее. Всё это и стало мотивом по версии следствия.


Впрочем, Асютина не просто не признала вины, но и писала различные письма ещё будучи в СИЗО: «Я за всю свою сознательную жизнь не держала таких денег в руках. Все указанные фамилии и люди мне не известны. Двое свидетелей вообще наркоманы, которые за дозу черту душу продадут. Что им стоит дать ложные показания?
На очной ставке с водителем Веры Полуэфтовны я узнала, что это он позвонил и сообщил о времени нашего отъезда с фабрики в тот день. Он лично в этом признался. Я никогда бы не подумала, что он способен на преступление. Вера Полуэфтовна так ему доверяла и относилась с большим участием, и не предполагала, что он так с ней поступит.
В настоящее время я нахожусь в СИЗО. Дни идут за днями, и никаких сдвигов по делу. Лишь оперативные работники появляются почти ежедневно и твердят одно и то же: „Возьми вину на себя, иначе на воле тебя убьют“. А то и вовсе „закажут“ якобы для допроса, просижу в боксе (камера 1х1) с утра до вечера и вновь возвращают в камеру. (...) Мною были направлены жалобы в управление Генеральной прокуратуры и в областную прокуратуру. Но из СИЗО они ушли аж через 20 дней, и то после неоднократных обращений. Я даже лишена права защищать себя. За каждую жалобу оперативники наказывают меня карцером. Но я продолжаю писать в надежде, что прокурор области лично ознакомится с моим делом, и объективно, а не с подачи следователя». ( Письмо полностью). Однако всё это оказалось безрезультатным. Суд даже не учёл ухудшающегося здоровья Зои Асютины (рак щитовидной железы).


Все, кроме юного Ивана, пытались оспорить приговор, но ничего у них не получилось. Тогда и водитель Асютиной опознал молодых людей, на встречу с которыми отвозил её лично, и фабрика внезапно слилась с АО Бабаевский, как того хотела Асютина. В общем, всё было против Зои.
И даже вмешавшийся в дело В. В. Путин оказался бессилен.

Однажды четыре дерзких парня, обиженные своими подругами Ириной и Татьяной, решили их порешить. Для этого они дождались момента, когда родители подруг отправятся на дачу в Алтайском краю, и пришла к девушкам с ножом и подушкой.

Парней этих звали Сергей и Алексей Беловы, Лев Куликов и Евгений Маслов, а фамилия подруг была Пивоваровы — так случилось, что они дочери Сергея Пивоварова, вора-рецидивиста и просто прекрасного человека. Именно отец познакомил парней с дочерьми, о чём потом неоднократно жалел. Парни-то с самого начала были ни на что, кроме плохих дел, негодные, и Сергей об этом знал: он подобрал мальчиков в тот момент, когда они оканчательно забыли дорогу в школу, а помнили только о подвале, где без чаек посторонних можно было выкурить косячок-другой.

Пивоваров парней умыл, причесал и стал рассказывать о лагерях и сидках, о друзьях-ворах и прочей рецидивистской романтике. С собой сенсей их никогда не брал, но парни мотали всё на ус.

Однако ученики они всё-таки были некудышные: учителей и родителей не слушались ещё тогда, когда в подвале марихуану курили, уроки учили плохо. Потому мастер-классы Пивоварова «как не попадаться ментам в лапы» прошли для них даром (впрочем, и сам Пивоваров сидел не раз), и в 92м парней поймали и осудили на пять лет за кражи, грабежи и прочие хулиганства.

Как и положено, через пять лет, парни вышли на свободу, вытащили заначеное оружие и пошли грабить буквально на большую дорогу, то есть грабили преимущественно дальнобойщиков. А потом внезапно решили покрошить батон на своего сенсея, так удачно только что продавшего квартиру. Видимо, их тогда петух клюнул, потому что не дождавшись учителя в тот день, они остыли и забыли о своих намерениях. До тех самых пор, пока прекрасная Татьяна не высказалась оскорбительно в адрес одного из строптивых мальчиков. Мальчики пришли к девочкам и убили их. После чего отправились «в наркопритон к проституткам», которые и обеспечили им алиби. Спустя какое-то время удалось выяснить, что алиби не настоящее, а парни виновны. Один из них от следствия скрылся, а другие признались в убийстве, раскаялись и даже сказали, что уже просили прощение у сестёр на могиле «за перебор». Впрочем, это их не спасло от руки провосудия и все они отправились за решётку. Сергей Пивоваров же пообещал отомстить, а потому парней старательно изолировали от отбывающих свой срок друзей Пивоварова.

Уж не знаю, выполнил ли своё обещание Сергей, но через 4 года после вынесенного приговора, в 2003м, у него внезапно возникли проблемы с православными христианами Новосибирска. Это случилось из-за наружной рекламы презервативов с надписью «Не бойся своих желаний!» Генеральный директор компании «Медком-С» Сергей Пивоваров категорически отказался убрать рекламу. Он и мэрии, отвечающие за размещение наружной рекламы, заявили, что не видят в рекламе презервативов ничего, кроме социальной рекламы против СПИДа, способствующей пропаганде здорового секса с помощью презервативов«.

Прихожине же писали Пивоварову письма: »Рекламный плакат «Не бойся своих желаний» формирует убедительный образ блудной страсти, который является оскорбительным для человека с нравственными принципами. Мы боимся, что наши дети-подростки, насмотревшись рекламы ваших изделий, попробуют «не бояться своих желаний», а в результате погубят свои души и лишатся жизни вечной« и между делом обвиняли Сергея в проведении антигосударственной политики, так как государство заинтересовано в укреплении семьи и повышении рождаемости, но начальник управления по распространению рекламы и информации мэрии Дмитрий Кузнецов сказал, что нарушений нет.

Возможно, это хоть ненадолго отвлекло Сергея от четырёх дерзких парней, а может быть, прихожане даже убедили его в том, что надо подставить вторую щёку.